И как то вот так, слегка наконец таки отдохнув, Фуми за тем все таки поднялась с кровати, ну и двинулась так же
уже и на кухню, дабы приготовить чего то Акаши, а далее, она налила себе еще саке, ну и все так же принялась то
готовить соления.
-- Хм, а почему бы собственно и нет. сделаю его любимые соления, морковь с капустой и так далее, а к тому таки
моменту как вернется, все это станет еще лучше, ну и настойку сделаю. -- Проговорила с улыбкой Фуми, ну а за
тем же, с мыслями об Акаши, она выпила еще саке, да принялась наконец таки приступать уже и к самой так же
готовке блюд.

Оката Сенджу

Довольно таки вскоре, Оката наконец то вернулась из Ичираку домой, ну а там же, сняв с себя одежду, девушка
так же упала на кровать да улыбнулась. Далее же, налив себе еще саке в свой бокал, она стала размышлять пока
о планах на завтра.
— Ах, сейчас наверное хорошенько высплюсь, а уже завтра с утра пойду на горячие источники или в купальни а
так же хорошенько погуляю, хах, все таки нет ничего лучше чем отдыха после миссии. — Проговорила Оката за
тем с такой же улыбкой на лице, а после, она выпила еще саке, прикрыла глаза, ну и уснула. Ночь уже пришла
в Коноху, а значит время отдыхать.

Оката Сенджу

После трёхдневной миссии, полной пыли, крови и ночей под звёздами, Оката наконец вернулась в Коноху. Стоило только
переступить порог деревни, как всё напряжение сразу потянулось прочь — словно сама земля здесь знала, как меня обнять.
Она — Оката Сенджу, куноичи из старейшего клана, и, если честно, сейчас меньше всего она хочет думать о клановой чести.
Ее цель одна — горячие источники, немного тишины и, может быть, пара чашек хорошего саке. День выдался ясный, воздух
в Конохе был свежим, и солнце приятно грело лицо. Я шла по улочкам, ловя взгляды знакомых шиноби и мирных жителей.
Кто-то кивал с уважением, кто-то — с улыбкой. "Снова вернулась целой" — читалось в их взглядах. Приятно. Пусть и не
скажут вслух. Добравшись до источников, она облегчённо выдохнула. За стенами слышалось только журчание воды и лёгкий
смех женщин — не громкий, не навязчивый, просто живой. Оката переоделась, оставив форму и кунай в шкафчике, и, наконец,
шагнула в тёплую воду.

—  О, да... Это именно то, что мне было нужно.

Оката откинулась к каменному бортику, прикрыв глаза. Мышцы расслаблялись, разум становился прозрачным. Всё напряжение
миссии — битва в лесу, те ловушки, подлый яд врага — всё это уносилось паром. Рядом плескались двое девушек из младшего
поколения, одна что-то рассказывала другой с восторгом. Она улыбнулась краешком губ. Молодые. Ещё не знают, как быстро в
бою можно потерять друга. Надеюсь, и не узнают. Хотя... Они ведь шиноби. Плеск воды. Шёпот ветра. Керамическая чаша с
тёплым саке в руке. Она медленно сделала глоток. Горьковато-сладкий вкус обжёг губы, но приятно растёкся по телу. Всё верно.
Всё живо. Оката — дома. Иногда, в такие редкие минуты покоя, она вспоминает, зачем всё это делает. Почему продолжает так
же сражаться, рисковать. Потому что Коноха — это не просто деревня. Это люди, воспоминания, смех за стенами источника, вкус
саке и тишина вечера. Это — ее. И пока она жива, она будет защищать это. Даже если после — снова миссия, снова кровь.
Сегодня она просто Оката. Женщина. Воин. Сенджу. И она заслужила эту чашу.

Оката Сенджу

Выходной наступил, как редкая награда. Без тревог, без призывов в штаб, без внезапных миссий на границе. Просто утро.
Просто дом. Просто Оката Сенджу дома одна. Она позволила себе настоящий завтрак: рис, жареное яйцо, немного мисо-супа
и сочная груша на десерт. Всё неспешно, с чувством, с удовольствием. На кухне играло солнце, а за окном шумел сад. Всё в
этом моменте говорило: "Ты заслужила покой". После еды Оката убрала со стола, вымыла посуду и наложила ещё одну каплю
уже не еды, а ритуала. Она налила себе саке. Сделала глоток. Тепло разлилось по груди. Всё было правильно. Всё было просто.
Далее она переоделась в лёгкое домашнее кимоно и легла на футон. Подушка была прохладной, воздух свежим. В голове не
было ни планов, ни тревог, ни анализа. Только тишина. И слабый привкус саке на губах.
— Пускай мир подождёт. — Шепнула она. И мир — послушно ждал, пока Оката Сенджу отдыхала. Сильная. Уставшая. Живая.

Оката Сенджу

Утро в Конохе выдалось ясным, с лёгким золотистым светом, проникающим в окна дома Окаты Сенджу. Сквозь тонкие
занавески в её комнате струился аромат свежей травы и древесной пыли, а где-то на улице уже шумели дети, бегая по
мощёным тропинкам. Сегодня был её выходной. Ни заданий, ни срочных докладов, ни тревожных званий на миссию.
Просто тишина, дом и собственный ритм, который она давно не чувствовала. Позавтракав — Оката наливала себе саке.
Глоток был неспешным, как и всё в этот день. Тёплое, мягкое, с лёгкой горечью — оно ложилось точно под солнечное
настроение, не дурманя, а согревая. Она надела лёгкий, домашний кимоно, закатала рукава и взялась за работу. Сначала
пыль. Протёрла полки, выровняла книги, поправила рамки с фотографиями на стене. Потом — сад. Обрезала сухие ветви,
полила цветы, взрыхлила землю у маленького клёна, что рос с тех пор, как она была ещё генином. Иногда садилась на
скамейку, снова делала глоток саке и просто смотрела, как ветер шевелит листву. Эти моменты — как дыхание между
боями. Тихие, но наполненные. Внутри дома раздавался лёгкий стук то чашка, поставленная на стол, то дверь, так же
качнувшаяся от сквозняка. Всё было живым, домашним. И в этой простоте, в этих мелочах — щепотка счастья. Сегодня
не было шиноби. Сегодня была просто Оката. Женщина, у которой есть время на себя, свой дом и немного саке в утреннем
теплом солнце.

Оката Сенджу

Солнце неспешно пробивалось сквозь тонкие бумажные перегородки дома клана Сенджу, отбрасывая мягкие, тёплые
отблески на циновки пола. Утро в Конохе выдалось на редкость спокойным: ни сирен тревоги, ни взрыва чакры вдали,
ни лая собак службы слежения. Лишь щебет птиц и лёгкий ветерок с зелёных холмов окружавших деревню. Оката
Сенджу, одна из немногих оставшихся представителей великого клана, медленно открыла глаза. Сегодня не было миссий.
Сегодня, как ни странно, не было войны. Её длинные каштановые волосы растрепались по подушке, и она позволила
себе ещё несколько секунд просто лежать, глядя в потолок. Мир. Тишина. Странное, почти забытое ощущение. Сняв с
комода бутылочку саке, она налила немного в тонкую чашу и отпила, чувствуя, как тепло разливается по телу. Привычка.
Утро без лёгкого глотка стало бы подозрительным. Да и помогает проснуться. На кухне дома запахло поджаренным тофу,
свежим рисом и миса. Оката ловко управлялась с утварью — несмотря на боевое прошлое, в быту она чувствовала себя
не менее уверенно. Лёгкий завтрак, пара острых солений, и саке к ним — идеальное утро для шиноби, у которого редкий
выходной. Она села на веранде, уставившись на деревья за садом. Листья колыхались в утреннем бризе. Утро в Конохе
шло своим чередом, а Оката... Оката просто дышала. Без плана, без задачи. Живая, в своём доме, с горячим рисом и
холодным саке.

Оката Сенджу

Ночь медленно опускалась на Коноху, укрывая деревню мягкой темнотой и редкими всполохами фонарей. Оката
Сенджу, куноичи, чьи дни нередко были наполнены заданиями, сегодня позволила себе роскошь полного покоя. В
этот вечер она была свободна — от миссий, от приказов, от обязанностей. Сидя у открытого окна своего дома она
наслаждалась тишиной, словно мир на мгновение затаил дыхание. В её руках была керамическая чашка с тёплым
саке — терпким, обволакивающим, немного горьким, но удивительно умиротворяющим. Оката пила медленно, не
спеша. Мысли были лёгкими, почти невесомыми. Она смотрела в небо, где редкие звёзды пробивались сквозь облака,
и чувствовала, как тело постепенно отказывается от напряжения прошедшего дня. Спустя некоторое время она встала,
убрала чашку, и, расправив постель, легла, укрываясь пледом. Подушка была прохладной, и это ощущение будто бы
усиливало покой наступившей ночи. С закрытыми глазами, она позволила себе раствориться в тишине. Последний
глубокий вдох — и мир исчез, оставив лишь покой и сон, который плавно окутал Окату.